После Первой
на целую жизнь, до Второй мировой
Школьный пруд
– подо льдом, над макушкой – целительный холод.
Ваши беды столетние
пахнут январской травой,
И рассветный
туман вашим хохотом чистым расколот.
Вам ли с нами
тягаться, чья больше грядущая боль,
Ничего-то не
знаете вы о далёких просторах,
Круглый год от
Гольфстрима, вздыхая, поёт ля-бемоль,
И летает лишь
изредка в воздухе тающий ворох.
А у нас – холода,
а у нас голодается так,
Что иной, обезумев,
становится вдруг людоедом.
А у нас
Шостакович и голые нервы в кулак,
Нам уже самый
страх в непрерывном кошмаре неведом!
Вы в любви и
в любви, нескончаемой, как кислород,
Вас к обеду
зовут убелённые классные дамы,
Вы друг
друга губами целуете в маленький рот,
И вставляете
фото на память в зелёные рамы…
А у нас
холода, и в тепле нелегко передать,
Каково это
ждать, хороня даже мысли излишки,
Ждать войны
неизбежной и видеть приметы, и знать:
Вместо взорванных
храмов у нас парашютные вышки.
Комментариев нет:
Отправить комментарий